«Вехи» несомненно явились главным событием 1909 года.
Ни до, ни после «Вех» не было в России книги, которая вызвала
бы такую бурную общественную реакцию и в столь короткий
срок (менее чем за год!) породила бы целую литературу, кото*
рая по объему в десятки, может быть, в сотни раз превосходит
вызвавшее ее к жизни произведение. Разве что «Философиче*
ское письмо» Чаадаева, появившееся на семьдесят с лишним
лет раньше «Вех», возбудило в русском обществе такое же
«жаркое прение», хотя в силу «высочайшего указа» полемика
вокруг чаадаевского «письма» не вышла за пределы салонов,
конфиденциальных разговоров и частной переписки.
«Вехи» же обсуждались открыто (за небольшим исключени*
ем) и всенародно. Лекции о «Вехах» и публичные обсуждения
книги собирали огромные аудитории. Лидер партии кадетов
Милюков совершил даже лекционное турне по России с целью
«опровергнуть» «Вехи», и недостатка в слушателях он, кажет*
ся, нигде не испытывал. Уместно вспомнить здесь слова Герце*
на по поводу «Философического письма» Чаадаева: «Это был
выстрел, раздавшийся в темную ночь; тонуло ли что и возве*
щало свою гибель, был ли это сигнал, зов на помощь, весть об
утре или о том, что его не будет, — все равно, надобно было
проснуться» 1.